ЗАЧЕМ МОСКВИЧУ ТОЛЕРАНТНОСТЬ?
Бродский Марк Аркадьевич,
руководитель Дискуссионного молодежного клуба «Dialogos»
Российской государственной детской библиотеки,
гл. библиотекарь РГДБ
Коротко о нашем Дискуссионном клубе «DIALOGOS». Существует он с сентября 1990 года и сегодня объединяет в основном студентов и старшеклассников, любящих ставить и сообща решать проблемы, просто получать удовольствие от общения. Тематика клуба определяется самими ее членами и практически не ограничена. Поэтому актуальная тема межнациональных отношений, хотя и не является для нас основной, безусловно присутствует. На заседаниях клуба и заочно на его сайте мы, например, обсуждали такие темы, как «Опасен ли национализм России?», «Кого сегодня считать патриотом?», и др. 1 А обсуждение темы «Толерантность и патриотизм» (форум и стенограмма заседания) можно прочитать в сборнике «Наше наследие: О проблемах гражданского и патриотического воспитания детей и подростков в библиотеке». 2Последний раз тема обсуждалась в начале 2011 года и называлась «Межнациональные отношения. Манежный синдром». Обсуждалась непосредственно после известных событий, что определило накал дискуссии и самое активное участие в ней социологов, юристов, студентов, работников культуры и образования.
Результаты дискуссий и легли в основу моего выступления. Вряд ли кого удивит его заголовок. Действительно, должен ли москвич (и не только москвич) быть терпимым к «понаезжающим» конкурентам, не скрывающим своих намерений, стремящимся (как и любой на их месте) сохранить вокруг себя привычную среду и далеко не всегда склонным к ассимиляции?
В фильме Н.Михалкова «12» эмоциональный таксист просто кричит от возмущения: «Посмотрите вокруг… Они ж захватили всё: рынки, казино, гостиницы! Я вчера на своей «волжанке» пытался проехать Театральный проезд. Восемь полос! «Бенцли-шменцли». Заняты все! Они там какую-то свадьбу справляли… Только что в воздух не палили. И это в трех минутах ходьбы от Лубянки! И я, коренной москвич, здесь в своем городе чувствую себя чужим, как в гостях».
Кто с ним будет спорить? Проблема общеизвестна, и она вовсе не московская и даже не российская. В фильме выход из нее обозначен внятно и однозначно. Когда тот самый таксист закончил кричать, присяжный его спокойно спросил: «А мальчик тут причём?». Ведь собрались они определять виновность конкретного человека, независимо от того, какой он национальности. Судья же не спрашивал их, чеченец перед ними или русский, а — «убивал» или «не убивал». Потому что и обвиняемый, и присяжные, и сам судья – все граждане России, и решение они должны принимать согласно российскому законодательству. В этом и заключена позиция автора фильма, патриота-государственника, с которой нельзя, более того, опасно не соглашаться.
Однако, очевидно и другое – равенство перед законом всех граждан не дает полного решения сложнейшей проблемы. Не случайно же сегодня слово «толерантность» в позитивном контексте звучит чаще в официальных документах, чем среди рядовых граждан. Значит, надо менять это отношение, противостоять бытовой ксенофобии, способствовать пониманию в обществе государственных интересов в вопросах межнациональных отношений. Как сказал когда-то нынешний патриарх РПЦ Кирилл, «у России два пути: или быть великим многонациональным государством, или просто государством».
Уточним понятия. Что такое ксенофобия? Это «нетерпимость, неприятие, ненависть к кому-либо или чему-либо чужому, чужеродному» 3, то есть это отношение к людям иной национальности, возраста, социального статуса, места жительства и т.п., одним словом, – к “другим”. Но ведь это нормальная человеческая реакция. Любому из нас всегда спокойней идти по знакомой дороге, чем по незнакомой; от «своего», похожего на тебя человека меньше ждешь неожиданностей и т.п.
Еще пример на ту же тему. В романе М. Горького «Жизнь Клима Самгина» один из героев выводит формулу, применимую, пожалуй, ко всем народам во все времена: для русского человека (например!), если украл русский, то украл вор; а если украл, скажем, узбек, украл узбек. И это вполне объяснимо: ты русский, но ты же другой. И узбек в такой ситуации рассуждает точно так же.
То есть, проявления ксенофобии объяснимы, но это не значит, что приемлемы. Ксенофобия проста, эмоциональна, как правило, безличностна, и потому часто и легко становится психологической основой для самых нелепых «объяснений» личным неприятностям и общественным катаклизмам и, главное, она не предлагает никаких решений проблем, кроме силовых.
В ходе одной из клубных дискуссий возникла мысль об ассимиляции как средстве преодоления ксенофобии: «чужой» становится «своим», и нетерпимость исчезает. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что такой вариант мало что меняет. И причина, увы, не в желании или нежелании кого-то ассимилироваться, а в самих «ассимиляторах». Во-первых, согласимся, что для нас «чужим» делает человека конкуренция с ним, конфликт интересов, а не наоборот. Мы же не испытываем ксенофобии, например, к «черным» футболистам любимой команды (клинические случаи не в счет).
Во-вторых, спросим себя: а с кем «чужой» должен ассимилироваться? В масштабах страны, разумеется, с титульной нацией, и не дай Бог, если кто-то другой, кроме русского народа, начнет претендовать на место «старшего брата». Но народ-то состоит из отдельных людей. И одному достаточно, чтоб все были искренними патриотами своего города, своей страны, а другим желательно, чтоб у «ассимилируемых» были еще и схожие интересы, вкусы, отношение к религии вообще и к православию в частности. А они у всех разные. Не по этой ли причине оказалась несостоятельной попытка введения учебного курса «Основ православной культуры» в качестве обязательного предмета во всех школах России? В результате было принято более взвешенное решение, но первая попытка звучала именно так.
Следовательно, нам нужна не ассимиляция («чтоб все, как я»), а «терпимость к чужому образу жизни, поведению, обычаям, чувствам, мнениям, идеям, верованиям» 4, то есть толерантность, которая, разумеется, не решает все проблемы, но создает предпосылки к их решению.
Тот же пример из фильма «12». Что так возмутило нашего эмоционального таксиста? То, что перекрыли восемь полос в центре Москвы или что перекрыли не «наши»? Шумели они потому, что им весело (свадьбы ведь шумно справляют все народы), или чтоб показать свои «возможности»: могут перекрыть даже центр Москвы? И если это демонстрация своих «возможностей», первое, о чём думает нормальный человек: «на ваши возможности у нас есть свои возможности!». И здесь от бытовой ксенофобии до радикального национализма, нацизма один шаг. А значит (и мы это прекрасно знаем) – конфликт, кровь, напряжение в обществе, которого не хочет ни одно государство, тем более многонациональное, как наше. Хорошо бы слышать друг друга.
Если судить хотя бы по материалам Интернета, с определением толерантности происходит какая-то устойчивая путаница. Одни воспринимают ее позитивно, видя в ней сходство с такими достойными понятиями, как «интеллигентность» и «доброжелательность», другие, наоборот, явно негативно, считая ее «убежищем для слабых», «идейным соглашательством» со всеми и во всём, проявлением «пассивного покорного терпения при отсутствии собственных убеждений» 5. Однако, Политическая энциклопедия содержит, на наш взгляд, очень важное уточнение: «…толерантность вовсе не слабость, а сильное, объективно положительное и выгодное для проявляющей ее стороны качество… Это не только уважение чужих… ценностей, но позиция, предполагающая расширение круга личных ценностных ориентаций за счет позитивного взаимодействия с другими культурами» 6.
Таким образом, толерантность – это и свойство характера конкретного человека, и трезвый расчет. Если бы кто-то в окопах под Сталинградом высказал бы терпимость к идеям фашизма, его тут же пристрелили бы и правильно сделали. Но если б кто-то проявил нетерпимость к «обычаям, чувствам, верованиям» соседа по окопу, с кем и как он пошел бы в атаку?
Здесь уместно было бы вспомнить определение понятия «патриотизм». В нашем Дискуссионном клубе мы эту тему обсуждали неоднократно 7, и пришли к выводу, что патриотизм – это чувство причастности к своей стране (шире – к городу, семье, футбольной команде, месту работы – к какой-то общности). Кажется, Оскар Уайльд сказал: «Настоящий патриотизм – это интимное чувство, состоящее из ностальгии по прожитой жизни и из уважения своих родословных корней, а также это сумма коллективных интересов». То есть патриотизм – чувство субъективное, но оно же предполагает стремление к общим задачам и целям. Здесь очевидная двойственность, которая, нам кажется, объясняет многое.
Толерантность – это тоже отношение к человеку, к определенной общности людей, она тоже предполагает общие цели и совместное решение общих задач. Поэтому пропаганда толерантности – неотъемлемая часть патриотического воспитания. Необходимо только одно уточнение: для общности «москвичи» как и общности «россиянине» национальность и прочие различия не так существенны, как «сумма коллективных интересов», которые надо совместно защищать от тех, у кого другие интересы.
Следовательно, ответ на вопрос: «нужна ли москвичу толерантность?», на наш взгляд, звучит так: безусловно, нужна, но не ко всем.
1 Подробнее о клубе см. на клубном сайте и его форумах
2 Наше наследие: О проблемах гражданского и патриотического воспитания детей и подростков в библиотеке. 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Школьная библиотека. 2004 – (Прилож. К журналу «Школьная библиотека»). А также http://www.obsudim.net/NASLEDIE.htm В стенограмму в числе прочих вошло и обсуждение таких вопросов, как: можно ли обучить толерантности; толерантность в школе, науке, искусстве (например, эпатаж); о границах толерантности (кто их устанавливает: общество? власть? каждый сам для себя?); толерантность и национальный вопрос (например, скинхеды – это нетолерантные патриоты, или не патриоты?); толерантность и религия, толерантность и плюрализм, терпимость и конформизм и др.
3 См. например, здесь
4 См. например, здесь
5 (Политическая энциклопедия. М., 1999. с. 504)
6 Там же
7 см. напр здесь и др.
