Ладно, хватит, нету мочи слушать;
я кричу: “Кассету – со стола!”.
Голос твой – ракетами по душам,
по моей – чуть больше, чем дотла.
Ладно, хватит, обессилел воздух -
он не держит нот твоих уже.
И мой стих, падений горький возглас,
только подтверждением в душе.
Признаю: тебя я изучаю,
иногда тайком, через плечо.
Признаю: дышу твоей печалью,
узнаю с тобою что почём.
Ты прости: ты мне роднее многих,
я тобой воспользовалась. Ты -
роса, в которой мокнут ноги,
ты – дождя шуршанье. Ты прости,
что тебя на “ты” я называю,
даже не спросив. Прости, прости,
что условий не предоставляю
равных нам с тобой: твой вижу стих -
ты моих не видишь. Я же знаю,
кто ты: ты – родной мне человек.
Я – тебе никто. И между нами -
тьма, в ней мак смешавшихся кровей.
Клонит в сон от этой тьмы.
Приходишь.
Скажешь столько, слова не сказав.
Рядом не наверняка, но вроде:
вроде эти два пятна – глаза,
вроде эти десять линий – пальцы,
вроде этот шёпот – песен дрожь,
вроде этот шорох – горький дождь.
Ты приходишь иногда… Останься! -
Посидишь немного и уйдёшь.
И рассвет – как у тебя – как бритвой,
по моим глазам, и строки – льдом.
Мёрзну на листах твоих молитвой,
режу пальцы твоим сердцем -
Поделом!
[ Эпиграф наоборот:
Поэты ходят пятками по лезвию ножа
И режут в кровь свои босые души.
(“О фатальных датах и цифрах”)
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.
(“Я не люблю”)
Испытай, завладев
Ещё тёплым мечом
И доспехи надев,
Что почём, что почём!
(“Баллада о борьбе”)
Меня сегодня Муза посетила -
Немного посидела и ушла!
(“Посещение Музы, или Песенка плагиатора”)
Словно бритва, рассвет полоснул по глазам…
(“Охота с вертолётов” (“Конец охоты на волков”)) ]
